Дано искал какие-нибудь сведения про 126 ОТБ,случайно наткнулся на статью Инны Витальевны Капкаевой о своём деде-Иване Ильиче Шикове. Прошерстил интернет и нашел старое место работы Инны Витальевны,мне добрые люди подсказали телефон и мы созвонились уже лично.Будем сотрудничать дальше по восстановлению событий из истории 126 отб, я поделился своим архивом,чтоб восстановить картину тех лет.
Почему судьба сберегла именно меня?
Пыльный зеленый бархат обложки старенького фотоальбома. Бережно касаюсь его руками. Среди пожелтевших страниц — фотографии военной и послевоенной поры, на них мой дед Иван Ильич Шиков. В 1941 году дедушке было всего 22 года. Война застала его военнослужащим погранвойск во время срочной службы на границе с Ираном. Сразу же записался в добровольцы. История умалчивает, как и почему он стал курсантом танкового училища ускоренного курса обучения. Вскоре его направили на фронт, назначили командиром орудия танка 126-го отдельного танкового батальона.
В 1942 году сержант Иван Шиков принимал участие в боях на Крымском и Закавказском фронтах. В сентябре 1942 года он был представлен к ордену Красной Звезды, а получил орден Красного Знамени. Такое резкое повышение в награде было очень редким случаем на войне.
Орден Красного Знамени, Наградной лист, сентябрь-октябрь 1942 года
В наградном листе краткая запись: «Сержант Шиков в боях с немецкими оккупантами в районе станицы Абинская проявил мужество, находчивость и умение использовать советскую технику в борьбе с фашистами. Под превосходящим количеством немецких танков тов. Шиков не дрогнул и принял неравный бой. В результате вышел из боя победителем, разбив два фашистских танка».
Известно, что утром 17 августа 1942 года немцы силами до 18 танков с двумя ротами автоматчиков при поддержке артиллерийских и минометных батарей перешли в наступление с Ахтырской на Абинскую. В том бою 1-я рота 126-го танкового батальона из 11 легких танков Т-26 потерял семь танков. Еще три наших танка были взорваны по приказу комиссара роты. Только за два дня сражений батальоном было уничтожено 17 танков противника, 8 противотанковых орудий, 3 бронемашины, до роты пехоты и около эскадрона конницы противника.
Дед не любил говорить о войне. Он считал, что при всем «боевом изобилии» для каждого побывавшего на войне его личные бои останутся нерассказанными. И при моих настойчивых расспросах на глаза этого мужественного человека наворачивались слезы. Лишь однажды он поведал мне историю своей жизни, и этот рассказ я запомнила на всю жизнь. Даже прикосновение к войне обжигает и оставляет рубцы. Привожу рассказ от первого лица.
Иван Ильич Шиков
«Мы с жадностью вчитывались в газетные известия с фронтов, не пропускали ни одного сообщения по радио. Рвались на фронт. После переформирования 126-го танкового батальона в марте 1943 года нас перебросили в Курскую область. Расположились в лесных урочищах под городом. Наши «тридцатьчетверки» были тщательно вкопаны в землю по самую башню и замаскированы сверху ветвями деревьев. Рядом с танками соорудили блиндажи для экипажей. Копали от зари до зари. Руки были в кровавых мозолях, уставшими пальцами трудно было даже взять кусок хлеба и ложку. Днем, а чаще ночью, в части шла напряженная учеба. Командир батальона, разбирая учения, говорил: «Тяжело, ребята? Зато в бою будет легче!». Нас готовили к борьбе с новыми немецкими танками — «Тиграми» и «Пантерами», самоходными пушками «Фердинанд». Ведь на эти «сверхтанки» Гитлер возлагал большие надежды, рассчитывая уничтожить крупную группировку советских войск в районе Курской дуги, прорваться с юга к Москве, захватить ее и покончить с войной.
Наступило непривычное для фронтовой жизни затишье, которое продолжалось до июля. Только по ночам вдалеке слышалась перестрелка, да в небе изредка взлетали ракеты. Иногда немецкие самолеты-разведчики разбрасывали листовки, в которых хвастливо писали: «Мы ваши леса поднимем на небеса». Но зубоскальство фашистов только придавало нам злости, и мы усерднее отрабатывали навыки боя.
В ночь с 1 на 2 июля 1943 года наша танковая бригада с выключенными фарами сделала марш-бросок, заняв боевую позицию. Было приказано сидеть наготове в танках, приказ есть приказ. По большому скоплению боевой техники чувствовалось, что предстоят масштабные и решительные бои с немецкими захватчиками. Но тогда мы еще не знали, что это начиналось одно из крупнейших и решающих сражений Великой Отечественной войны — Курская битва.
Бой разгорелся рано утром 5 июля. Фашисты двинулись лавиной танков, в небе непрерывно гудели вражеские самолеты, выли бомбы, усиленно работала артиллерия. Казалось, что вокруг ад и никто и ничто не сможет устоять перед фашисткой армадой. Но «Тигры» оказались такими же смертными, как и другие немецкие танки. Мы в упор, прямой наводкой, расстреливали их. Я не помню, сколько времени продолжался бой.
Вдруг зазвенело в ушах от тишины, прошло несколько минут. И тут снова прорвало. Ураган забушевал с новой силой. Земля дрожала. Над полем стоял грохот разрывов, гул моторов и скрежет сталкивающихся машин. Наша машина зафыркала и дрогнула — танк был подбит. Погибли пулеметчик и заряжающий, тяжело был ранен командир танка. Причастившись крови и ужаса, мы сидели в оцепенении. Все мышцы тела словно сковало судорогой, и казалось, они не смогут разжаться. Мы, наверно, напоминали каменных истуканов: не шевелились, не говорили, вроде бы даже не моргали. Ошеломление продолжалось недолго. С раненым механиком-водителем мы продолжили бой в пешем строю, вытащив из танка пулемет. Товарищи падали рядом один за другим, один за другим. Взрыв гранаты. Юное красивое лицо медсестры Тани сплошь усыпало мелкими черными осколками. Успела только спросить: «Что с моим лицом? Посмотрите». И не дождалась ответа... Я подумал, что с этого дня никогда не смогу улыбаться, чувствовать покой, бегать, резвиться, любить вкусную еду, не смогу быть счастливым. Я стал другим — того веселого парня уже не будет никогда...
Дальше помню только ночь под землей в полевом лазарете, керосиновые лампы на столах, дрожащую над головой от взрывов бомб землю. Рядом на столе сидит, широко открыв рот, молодой парень, а врач пинцетом вытаскивает из его рта осколки — зубы, кости. Шея вздутая и белая, и по ней текут тоненькие струйки крови. Тихо спрашиваю медсестру, будет ли он жить. Та отрицательно качает головой. И тут резкий шум. Бомба упала в госпиталь. И как муравейник: бегут, складывают инструменты, лекарства. Раненых — на носилки, бегом в грузовики. С полумертвыми, с полуживыми, с докторами, с медсестрами, едем — ухабы, овражки, кочки. Переломанные кости при каждой встряске вонзаются в тело. В машине стоит жуткий крик...
Много лет спустя я побывал в тех местах и положил цветы к могилам с пирамидками, на вершинах которых были прикреплены пятиконечные красные звезды. Прилетела мысль: вот тут, на этом самом месте, в этой земле мог бы лежать и я. Но я выжил и живу. Почему судьба сберегла именно меня?..«
...Дедушке довелось стать участником знаменитой танковой битвы под Прохоровкой в составе 1-й танковой армии Михаила Катукова, которая стала одним из самых грандиозных событий Великой Отечественной.
Ивану Ильичу Шикову суждено было дойти до логова врага — Берлина, освобождать города Европы. Он награжден орденом Славы III степени, медалями «За взятие Берлина», «За победу над Германией», «За освобождение Варшавы» и многими другими.
Но самая главная награда для любого солдата — это остаться в живых, жить полной жизнью: работать на благо Родины, растить детей. Дедушка прожил трудную и счастливую жизнь. Пережил послевоенную разруху, голод. Построил дом, воспитал двоих сыновей, победил рак, дождался внуков.
Его давно нет с нами. Но мы помним его и любим. В память о нем правнука назвали Иваном, который в свои 12 лет уже завоевал множество медалей по спортивному боевому искусству. Будь спокойна, страна, подрастает еще один защитник Отечества!
Автор: Инна Витальевна Капкаева
Оригинал